Биография Сергея Ефимова Статья из журнала "РОКАДА"-1992

Форум » ПРЕССА. GAiNA-KRUIZ STORY » Биография Сергея Ефимова Статья из журнала "РОКАДА"-1992 » Ответить

Биография Сергея Ефимова Статья из журнала "РОКАДА"-1992

nemo: Биография Сергея Ефимова Статья из журнала РОКАДА 1992 выпуск ?4 СТУКАЧ СТУКАЧА СЛЫШИТ ИЗДАЛЕЧА СЕРГЕЙ ЕФИМОВ: 'Я БАРАБАНЩИК ПО ЖИЗНИ' Впервые я увидел его весной 1986-го с КРУИЗОМ. Потом наши пути не раз пересекались, мы стали друзьями и, не скрою, я попал под влияние его сценического обаяния и незаурядного мастерства. Многие, глядя на Сергея, стали пробовать играть по хайт-хэту левой рукой, не будучи левшами, стали уделять большое внимание шоу. Несмотря на то, что в этом году он по опросу трудящихся не стал, как в предыдущие годы, лучшим барабанщиком страны (в 1991г. им стал барабанщик группы КИНО), Сергей остается безусловным лидером и новатором в области рок-барабанирования. Вообще давно пора рейтинг инструменталистов проводить только среди самих музыкантов, как это во всем мире и делается. В 'тусовке' у Сергея образ юмориста-весельчака, но, когда заработал диктофон, он сбросил свою маску и отвечал на мои вопросы совершенно серьезно. - Расскажи, как ты начинал. - В конце 60-х на моих глазах со страной стало происходить нечто: брюки клеш, ботинки-платформы, длинные волосы, новые танцы... Мой старший брат и моя сестра всем этим занимались - слушали эту музыку, т. е. почва была такая, что не заниматься или хотя бы не интересоваться музыкой было нельзя. Представь: в 1967г. я уже слушал и знал THE BEATLES, THE WHO, THE ROLLING STONES, SHOCKING BLUE, и т. д. Рок проникал в мое сознание, чувство ритма развивалось инстинктивно. Я даже иногда губами копировал барабаны. И вот в 1974 г., как сейчас помню, мне было 13 лет, на уроке физкультуры подходят ко мне одноклассники и говорят: 'Ефимов! Будешь играть у нас на барабанах'. Не знаю, почему выбор пал на меня, может, потому, что волосы были длинные. А уже в 1976-м я приходил в школу, ставил кассету Deep Purple 'Come taste the band' и играл вместе с записью. Я и сейчас могу сыграть огромное количество вещей из репертуара этой группы. Конечно, здесь я неоригинален, я только копирую, но все равно очень горжусь этим. В нашем городе было много музыкантов и групп... Я думаю, что они в те времена не уступали московским. Были и хорошие барабанщики. Но учился играть я, в основном, по записям. Для меня вообще слушать важнее, чем видеть. - А как же ты научился играть двойки, парадидлы? - Честно говоря, я этого ничего не умею и, когда играю, не думаю о том, как я это делаю. Все пришло само по себе вместе с опытом. В музыкальной школе, в которой я проучился около года, меня учили только классической постановке на малом барабане. - А что ты играл со своей первой группой? - Сказать, что мы играли Deep Purple - было бы слишком громко. Мы играли 'шейк'. Мне - семнадцать, я учусь играть на барабанах, страшно кайфую от этого, хожу на концерты, сейшена - все подряд. И вот один паренек у нас занялся, копнул глубже, чем бит-музыка. В то время слова 'джаз-рок' производили какое-то магическое действие, даже немного пугали. И он со мной всем этим делом начал заниматься. Это уже был 1979 год, а к 1983-му я окончательно сформировал свое мышление на почве джаз-рока, что облегчило мне понимание всего остального. - А конкретнее? - Ну, например, Chick Corea, Jean-Luic Ponty, WEATHER REPORT. Я думаю, все в свое время прошли через это. Из барабанщиков, естественно, Steve Gadd, Billy Cobham, но к тому времени я уже начал формировать свой почерк. Конечно, это странно звучит: в Советском Союзе - барабанщик со своим почерком!!! Может быть, со стороны все это выглядит довольно смешно, но я не боюсь сказать: 'Да, я пытаюсь формировать свой стиль, естественно, на основе всего услышанного мною ранее плюс, что-то придуманное самим, как, впрочем, и любой другой музыкант'. А слушал я тогда John Bonham, Don Brewer, Lenny White, lan Paice. - Судя по твоей манере игры на малом барабане, больше всего на тебя повлиял lan Paice. - Ну, во-первых, мы с ним оба левши... - А ты 'натуральный' левша или просто играешь левой рукой по хай-хэту? - Я настоящий левша, по мячу бью тоже левой, хотя клюшку и скрипку держу правой. Кстати, начинал учиться на скрипке, но ничему не научился - был большим балбесом. Вообще-то я к музыке с детства тянусь, хотя родители мои - типичные пролетарии, но я думаю, что все это от дедов: бабушка по отцу у меня из обедневших дворян, как выяснилось, ну, а родители, как это и положено всем родителям, не расстрелянным в 1937-м, прожили пролетарскую жизнь.

Ответов - 43, стр: 1 2 3 All

nemo: В музыкальной школе мне говорили: 'Ты не станешь барабанщиком, потому что неправильно играешь - у тебя нет 'креста' (т. е. правая рука бьет в хай-хэт, а левая - по малому барабану). Однако, что бы там не говорили, преимущество игры левой рукой по хэту налицо, хотя и относительное, конечно. Я думаю, что в принципе барабанщик должен быть разносторонним (во всех смыслах этого слова), но Т: к. я не супер там какой-то, а обычный человек, мне это дало многое. По бочке я, почему-то, наверное, чтобы не переставлять барабаны, начал сразу играть правой. - Были ли какие-нибудь проблемы с ногой? - Никаких. В школе я научился писать правой рукой, и поэтому у меня равномерно развивались оба полушария мозга. В общем до армии я уже умел играть как надо, и даже, наверное, имел больший потенциал, чем сейчас. В моем арсенале больше половины дежурных приемов, придуманных еще в те времена. В армии я полгода служил в штабном оркестре, затем в ансамбле песни и пляски, т. е. я барабанщик по жизни. Наверное, это предначертанно свыше, за что я очень благодарен судьбе. - Когда ты в первый раз появился в Москве? - В 1983 году. Я приехал с Сарычевым делать группу ФЕНИКС вместе с Тимуром Марде-лейшвили и Сашей Миньковым (сейчас в Gorky Park). Мы поиграли на базе КРУИЗА в Лужниках небольшой сэйшен, где меня и приметил Гаина. В маленькой комнате стояло полтора киловатта аппаратуры, микрофоны, Севкин 'Ludwig' (Сева Королюк - барабанщик КРУИЗА), звук был классный, и в угаре я сломал за пять минут все свои палочки. Даже потом я редко встречал такой саунд и поэтому долбил изо всех сил. Но ничего не получилось, т. к. Сережа Сарычев человек сложный по характеру, и на барабаны взяли Толю Абрамова. - То есть вы как бы были с Сарычевым в паре: раз он не подошел, то и ты автоматически? - Я не знаю кто там подошел - не подошел, но, скорее всего, сыграли свою роль дружеские отношения Тимура и Толи, плюс их прошлая совместная работа в АРАКСЕ. Но я, конечно, хочу сказать, что Абрамов - барабанщик высшего пилотажа, и тягаться с ним не так-то просто. Вернувшись домой, работал на танцах, в ресторанах, но в ресторанах работал так, что 'парнас' вдруг переставал идти - люди ходили в ресторан как на концерт. И в конце концов 'начальник', небезызвестный ныне Виктор Марков (руководитель группы АЛЬФА) сказал: 'Так, либо деньги делать, либо...' В общем, я ушел и устроился играть на танцах. Но и танцы превратились в одно большое соло для барабана: музыканты были слабее меня, я пользовался этим и играл что хотел. Зимой 1984-1985 гг. мы с Са- " рычевым записываем альбом с песнями 'Воробей', 'Я сделан из такого вещества...' и т. д. Писали его в гараже, магнитофон был 'Илеть', пульт советский с ручным управлением (смеется). Барабаны были 'Trowa'. Звучали будьте-здра-сте. Все игралось 'на раз' без всяких метрономов. После этого Сарычев уехал в Москву и забрал меня с собой. Пробыв с ним восемь месяцев и отыграв за все это время десять концертов... - А кто еще входил в группу? - Я и Сарычев. - Вы что, вдвоем играли? - Да! Мы вдвоем играли концерт (смеется). На самом деле! Работали от московской областной филармонии. Они платили мне с концерта ровно пять рублей. То есть один концерт равен пяти рублям!!! Это был 1985 год. В кармане у меня было каждый день по крайней мере десять копеек. Случалось, что мы проходили в метро на пять копеек вдвоем. А тут как раз КРУИЗ сдал новую программу, чтобы хоть как-то заработать. Я поехал на гастроли, но в качестве барабанщика, а Сева стал певцом. - Как тебе работалось в том еще КРУИЗЕ? - Мне было 23 года, и я стучал, гремел на барабанах, поездки по Сибири, воды горячей нет... Все это было ново для меня. А они, сработанный коллектив, знавший еще те времена, когда народ ломился на концерты, девчонки бегали за Мониным - я этого ничего не застал: был уже какой-то другой КРУИЗ с другой, более сложной музыкой. А ребята - Керницкий, Королкж и ... Но они молдаване. Они не русские люди. Надо сказать, у них и мысли не русские были: они после концерта, в гримерке, разговаривали на молдавском языке... После концерта... В моем присутствии. Это было для меня как-то странно: 'Эти люди - иностранцы? Я работаю в иностранной группе!!' (улыбается). Их новая музыка была мне совсем не близка, и я начал, скажем так, издалека проводить политику рока. И все их 'молдавские' штучки я переводил на свою ритмическую линию. Валере Гаине тоже импонировали мои взгляды.

nemo: И мы стали потихоньку уводить музыку в другую сторону. И вот к осени 1985-го уже начался 'Пилигрим' и так далее. Контакт у нас с ним был полный. Потом Королюк, а затем и Керницкий ушли из группы. - Почему? - Ну... Прежде всего, как мне кажется, они музыканты с большой буквы, в отличие от меня, от барабанщика: я ведь 'шумовой' музыкант (смеется). Ну, например: на концерте я играю почти без нюансов, люблю играть быструю музыку, и это соответствует моей энергии. Если даже и медленная песня, все равно у меня она будет достаточно динамичной. На сегодняшнем концерте, когда публика приходит больше смотреть, чем слушать, это играет большую роль. Я очень много внимания уделяю шоу, мне это очень нравится. И люди это понимают. Концерты 80-х и 90-х - это зрелище - костюмы, дым, свет и все такое. Музыка немного уходит на второй план. Но я, конечно, пытаюсь доносить и музыку, хотя и не знаю, как... Это не моя сфера - стучи себе в барабан и стучи (улыбается), а уж нравится, не нравится... - 'Спи, моя красавица'. Ну, так почему же они все-таки ушли? - Просто они хотели играть другую музыку. Валера стал петь, хотя для меня сложно сказать, что он певец: скорее всего я воспринимаю КРУИЗ как единое целое. На протяжении года у нас были разброд, шатание, а потом решил уйти и я. Тогда КРУИЗ еще не стал таким, как я хотел: как можно меньше музыкантов, 'скоростная' музыка, и желательно, чтобы басист пел. В тот момент мне надо было уйти в какое-нибудь 'престижное' дело, и я пошел к Кузьмину, но контакта не получилось. Я умел и по сей день умею играть 'американскую' музыку, умею по-настоящему и не скрываю этого, со всеми синкопами и всем вытекающим из этого. И я полагал, что Володя тоже это может. У него были песни, которые мне очень нравились. Но он уже жил другими песнями, типа про любовь. Что такое? Любовь-морковь? Мне это чуждо. Достаточно всяких кобзонов, которые про любовь (поет) 'там... из полей доносится что-то там...' Хватит этого всего! Тем более я барабанщик. Ну как стучать про любовь: 'Любовь, любовь та-да-та-та'. После меня в КРУИЗ пришел Андрей Баранов. Они стали репетировать и даже отыграли несколько концертов. Но, видимо, мой имидж эдакого шута горохового на сцене стал доминирующим, и они попытались повесить этот имидж на него. А Андрей энергетически совсем другой человек, и не то, чтобы он не потянул, просто он другой. В общем, они мне позвонили и предложили попробовать поработать еще. И появился КРУИЗ образца 1987 года. - Расскажи немного о вашей первой записи. - Эту запись ('Круиз-1' фирма 'Мелодия') мы сделали вдвоем с Валерой в ДК АЗЛК на 8-канальном магнитофоне. Я писался без метронома, играл крайне несложно. Это, наверное, и есть мой почерк, ведь на самом деле я всегда так играю. На концерте я могу пустить пыль в глаза. И то все это внешне. А внутренне я играю очень просто, как и все другие барабанщики - не хуже и не лучше. Хотя, еще раз повторяю, всегда пытаюсь играть по-своему. Пластинка вышла с опозданием на год, была довольно популярна, разошлась большим тиражом, но была неактуальна, т. к. был уже написан новый материал. Я очень недоволен тем, как Валера ее свел, но бразды правления были у него. Вообще КРУИЗ с 1985 года был группой, где он лидировал, хотя для меня он не был лидером как музыкант. Он приносил идеи, а аранжировки мы делали вместе. И, надо отдать ему должное, он был демократичен. В 1987 году начался бум хэви, и я почувствовал, что наступил наш звездный час. Мы объехали всю страну, и, как мне кажется, равных нам тогда не было. Помню концерты в Ставрополе, Харькове, Уфе. Это было потрясающе - в зале творилось такое!.. Психоз какой-то, ей-богу. Мы начали играть настоящую, скоростную музыку. В тот момент Валера начинает увлекаться музыкой трэш. Для меня это тоже скоростная музыка, но там заложена совсем другая идея, другие гармонии, например, в отличие от того же Y. Malmsteen. Если последний использует классические гармонии, то трэш это даже н е рок-н-ролл. Я более легкий человек, люблю веселье на сцене и всякие там 'трагизмы' мне чужды. Но это не значит, что я совсем этого не принимаю. Осенью 1987 г. поездка в Норвегию, следующая - Испания... а потом заграница слилась в одну большую кучу. Пишем новые записи. Валера становится все более агрессивен в аккордах. Чувствую, что наши дорожки начинают понемножку расходиться, но... подписываю вместе со всеми контракт. - А откуда взялся этот контракт?

nemo: - Я, честно говоря, никогда умышленно не вникал, откуда что берется, но, мне кажется, что в нашей стране контракты честно выплывать не могут. То есть, что значит честно? Например: работала группа, была самой лучшей, и как самая лучшая группа получила самый лучший контракт. Нет! По-моему, у нас такого не бывает. Началась работа над пластинкой на Западе: песни, конечно, Балерины, аранжемент, как мне кажется, общий... - А тексты? - Ольги Чайко. - А какой ее статус в группе? - Она... ну, как это говорится - женщина, с которой Валера живет. Нет, не скажу все-таки, что жена, но поэтесса группы, хотя, впрочем, группа ее поэтессой не назначала. Но это опять-таки мое субъективное мнение. Видимо, она действительно чем-то помогала группе. - Расскажи, как проходила запись? - Первый серьезный момент: барабаны писал с метрономом. Два раза переписывал: первый раз записалось с какими-то там перегрузками-недогрузками. Приходил специальный человек и отстраивал мне барабаны, хотя для меня это было полной неожиданностью. Я мог бы и сам справиться с этим. На настройку ушло два или три дня: просто сидишь и нудно стучишь в барабан 'ту-ту-ту'. Это ужасно, за что я и не люблю студийную работу. Хотя я пишу барабань! очень быстро, так как это была моя первая большая работа на Западе, я немного волновался. Самое большое удовольствие для меня - это играть концерт. - Какие были банки? - 'Pearl'. Вообще-то я хотел 'Yamaha', но, кажется, вмешалась Ольга... Советую: если уж в команде мужики, то любых женщин надо исключить. Вышел диск, началась продажа, потом турне одно, другое, третье, гостиница - площадка, площадка - гостиница, города Тютьленген, Бубленген, Шмуб-ленген и т. д. - Был ли успех? - Да. Практически 99 процентов концертов были успешными, даже если плохо расходились билеты. Потом наступил 1989 год. Мы живем полгода в Германии. Условия были довольно тяжелые, и я был первым, кто решил закрыть эту тупиковую ветвь. Я вернулся в СССР, а через неделю приехали все остальные. - Как же так получилось? - Когда мы записали пластинку, наш менеджер, насколько я знаю, от нас ушел или просто не стал нашим менеджером. Иными словами, мы оказались без человека, который мог бы нами заниматься. И ребята со студии, где мы писались, решили сами заняться нами. А до этого они строили дома, выращивали горчицу и т. д. Поэтому все ошибки мы проходили вместе, это бы рост почти с нуля. А так расти, после того, что было в Союзе... Мне кажется, что если бы мы попали в другие руки, было бы лучше, менее болезненно, что ли. Тут у меня начались 'закидоны', по-другому и назвать нельзя. Прежде всего, мне показалось, что на нас экономили на еде, а я просил трехразовое питание. Не четыре, не пять, а хотя бы три. На это мне Валера сказал, чисто по-человечески: 'Серега, потерпи, ведь все же терпим'. Это, конечно, мелочь, но... После голландского тура мы вернулись в Мюнхен и начали писать новую пластинку. Это уже был ноябрь 1989 года. Валера опять начал двигать свои трэш-металл-идеи, а продюсером выступал режиссер нашей студии, который эту музыку не любил и больше торчал от всякой электронщины, компьютеров и т. д. И, как мне кажется, он даже не знал специфику барабанов. Дошло до абсурда: он и Валера начали мне указывать, как играть на барабанах. Я даже не знаю, с чем это сравнить, ну до смешного. Думаю, что барабанщики меня поймут. Я, например, на гитаре играть не умею (я этот инструмент как-то пропустил, как, впрочем, и все остальные, кроме барабана) я никогда не даю советов гитаристам, как им играть, и, за исключением отдельных моментов, полностью полагаюсь на их талант.

nemo: Но Валера считал, что он знает специфику барабанов. Откуда у него это мнение и кто развил в нем это, я не знаю. Дело кончилось тем, что я встал и сказал: 'Давайте закончим эту запись, по крайней мере со мной, и приглашайте кого-нибудь другого'. К тому времени наши с Валерой взгляды окончательно поляризовались. Наверное, я уже не буду больше с ним работать, и не потому, что плохо или хорошо,- мы стали слишком разные. Я стал музыкантом со своими идеями, и музыка, которую я играю сейчас, не похожа на музыку КРУИЗА. Трэш к 1989 году пошел на спад, а Балерина музыка не стала легче. Это не значит, что я конъюнктурщик: сегодня хэви, завтра диско и так далее. Просто я действительно больше тяготею к рок-н-роллу и не люблю врать. Плюс к этому у меня появились тромбы на ногах, ведь играть эти песни было очень напряженно. Ну, представьте, пять минут без остановки на двух бочках в темпе. И это тысячи раз на концертах, в студии. В любом случае музыка под моим давлением на Валеру претерпевала изменения, но все равно не так, как бы мне хотелось. Они пригласили барабанщика из группы RUNNING WILD. Он -англичанин, играет громко, мощно, типа как Cozy Powell, без мелочей, очень крупной игрой и по-настоящему хорошо. Я так, конечно, играть не умею - я более гибкий, более джазовый, что ли. Был составлен новый контракт, где меня уже не было, и я с облегчением решил ехать домой. Никто меня не выгонял, повторяю еще раз. Я не знаю, может быть, где-то ходят такие слухи. Более того к Валере отношусь как к по-настоящему талантливому музыканту, с Федей тоже в очень хороших отношениях. Считаю, что наша троица была в свое время очень подающей надежды, просто к тому моменту, группа созрела для того, чтобы закончить работу в этом составе. Помимо меня, в новом контракте не было места и Ольге, на что Валера закономерно решил: если нет Ольги, то что я-то буду делать. Приехав, я у себя, в Волжском собрал группу. Музыка была моя, но, учитывая прошлый опыт, я решил поступать более демократично и говорить, что мы ее писали все вместе. Ребята сказали: 'Ну, если ты так хочешь'. Да, я так хотел, чтобы не было так, что я Ефимов из КРУИЗА, а они непонятно кто. Хотелось, чтобы мы были на одном уровне, чтобы не было руководителей, хотя лидировал я явно. - А тексты? - Тексты не мои, и даже, прошу прощения, не моей жены, писал Андрей Орлов и один парень из Волжского. Название взяли по первым слогам фамилий наших администраторов - ВОЛКИС (Волобуев, Киселев). Но чтобы придать проекту какую-то огласку, по радиостанции 'Юность' был объявлен конкурс на лучшее название, и один паренек из 'мест не столь отдаленных' прислал письмо, в котором предложил назвать группу ВОЛКИ. Итак, группа у меня была, я продолжал ездить с КРУИЗОМ по совку...

nemo: Но что это были за гастроли: все на прошлой славе - КРУИЗ, хэви-метлл, вперед, давай, ура. - А как вы съездили в Америку? - У Валеры с 'Gain' там происходила какая-то работа, и вдруг зачем-то понадобилось, чтобы КРУИЗ отработал концерт в Нью-Йорке. Для чего и что это давало, я не знаю до сих пор, но очень благодарен им за это. Шесть дней в США - я и моя жена получили большое; удовольствие. Дома опять записи, концерты с ВОЛКАМИ. Но чувствую, что группа не отвечает моим требованиям. С психологической точки зрения мне было с ними необыкновенно хорошо, и, наверное, лучше уже не будет ни с кем, но как музыканты на сцене они по сравнению с КРУИЗОМ не могут, как говорится, ни стоять, ни лежать, ни: сидеть. У них был какой-то совковый подход к делу. На студии., надо отдать им должное, они работали очень самоотверженно, старались, но студийная работа это не вся жизнь группы, а концерты все были в минусе. И в январе 1991 года принимаю решение распустить группу. Но без дела сидеть не привык, тем более, что в голове постоянно зреет новая музыка, я принимаю приглашение от МАРКИЗЫ. Сейчас мы пишемся, репетируем мой старый и новый материал и готовимся принять участие в советско-американской программе 'Сильвестр-шоу'. - Нет ли у тебя желания попробовать поработать на Западе, в частности, в Америке? - Почему Америка? Почему не Европа, не Москва, не Волгоград и даже не Рио-де-Жанейро? Да потому что центр музыкальный рок-культуры сейчас переместился из Англии в Америку, а конкретно - в город Лос-Анджелес. Именно в этом городе сейчас живет и работает наибольшее число рок-музыкантов. Говорят, что там каждый второй - киноактер (потому что рядом Hollywood), а каждый четвертый - барабанщик или гитарист. Но тем не менее, лучше уж жить при конкуренции, чем так, как здесь, в Москве - никого. 'Живых' музыкантов почти не осталось - одни машинки с т обой конкурируют, да, может, еще Андрей Шатуневский (смеется). Если когда-нибудь этот центр переместится в Мексику или в какие-нибудь Нью-Васюки, я буду стремиться поехать туда. Само место значения не имеет: я просто чувствую, что центр тусовки там, и, значит, мне тоже нужно быть там. Потому что годы идут, и надо как-то успеть себя зарекомендовать. - Твой стиль жизни? - Не пью, не курю, люблю красивых женщин. - Какой инструмент предпочитаешь? - Люблю барабаны 'Yamaha' из-за их очень удобной шаровой системы крепления альтов, малые барабаны 'Ludwig', тарелки 'Zildjian'. Все люблю очень небольших размеров: бочки по 20-22, три альта по 12, томы на 14-16, тарелок штук десять, но не больше чем 18 дюймов. Все это для того, чтобы, когда играешь техничную музыку, не тратить силы и время на пробивание альтов и раскачку тарелок. На малом люблю пластик 'Вето CS' с напылением и 'Вето Fiber Skin' на альтах. Палочками пользуюсь исключительно рижского завода. - Есть ли у тебя какие-нибудь советы для начинающих барабанщиков? - Мне тяжело давать какие-либо советы, да и условия у нас с ними, скажем прямо, не равны: сейчас, по-моему, никто не увлекается барабанами, как раньше, - не популярный инструмент. Но я понимаю, почему: в песнях типа 'Путана', барабаны особо не нужны - главное текст про путану, про деньги, есаулов, атаманов и коней. Это тоже, наверное, творчество, за это платят большие деньги, и я к этому нормально отношусь, но, на мой взгляд, не все есть творчество, за что платят. А совет только один - если нет кайфа, наверное, лучше не заниматься. Я почему люблю свой инструмент - потому что в большинстве случаев я занимался, когда был кайф. То есть, когда я хочу заниматься, играть, тогда я делаю это и получаю от этого большое удовольствие, а если нет, то какой смысл выжимать из себя? Может быть, у других барабанщиков по-другому, но у меня все происходит именно так. Автор: НЕформал-обыкновенный

bask: Ефимов клёвый!

Леший: Трэш к 1989 году пошел на спад, а Валерина музыка не стала легче. Интересно, а что бы сейчас сказал Ефимов?

ЧИКАТИЛЫЧ: 2Леший: Гаина всегда знал, как должно звучать его сочинение, кто из музыкантов сможет воплотить его в жизнь, а также кто и когда какую струну должен дёрнуть и по какой тарелке ударить.

cman: А есть где-нибудь чисто биографические данные Сергея Ефимова? Где родился, учился, работал и т.д

nemo: Мне лично такая информация не попадалась....

Cluw: А где сейчас Ефимов и чем занят?

SUFAN: 15 минут назад читал биографию Ефимова,а сейчас он барабанит в передаче "Вечер с максимом галкиным"! "Причудливо тусуется колода карт..."

nemo: удачи ему!

saniok-porto: nemo пишет: удачи ему!

Булкина: Эт кто?

полная версия страницы